Чарльз Чаплин. Жизнь и творчество
Чарльз Чаплин (Charles Chaplin)
Главная • СтатьиСтатья Счастливая карта Чарли Чаплина
Даже в таком плавильном котле как Сан-Франциско, где едва ли каждый второй рискнет назвать себя коренным жителем, приезжий угадывается сразу. Молодой человек среднего роста в добротном, но недорогом костюме неспешной походкой шел к Маркет-стрит, с любопытством и легкой грустью глядя по сторонам. Вдруг его внимание привлекло объявление, пришпиленное на закрытой ставне небольшой лавчонки: «Предсказываю судьбу по руке и картам за один доллар». Он нерешительно постоял на пороге, усмехнулся и открыл дверь.
Полная женщина лет сорока, что-то дожевывающая на ходу, ни слова не говоря, махнула рукой в сторону маленького столика у окна и достала колоду карт. «Потасуйте карты, снимите три раза, а потом положите руки на стол ладонями вверх». Гадалка, разложив карты, внимательно посмотрела на расклад и на руки молодого человека: «Итак, что было»
«Пиковый туз и семерки – болезнь родственника». Молодой человек улыбнулся – он и без всяких пасьянсов знал, что было. Он родился в Лондоне в апреле 1889 года. Его мать – Лили Харлей – была популярной артисткой варьете, его отец – Чарли Чаплин – тоже зарабатывал на жизнь лицедейством. Он оставил семью сразу после рождения Чарли-младшего, но у Лили хватало денег, чтобы достойно содержать своих детей (от первого брака у нее был еще один сын – Сидней).
Чарли прекрасно помнил тот день, когда их благополучие рухнуло, словно карточный домик. Ему было пять лет, и он, как обычно, стоял за кулисами и наблюдал за выступлением матери. Вдруг ее голос оборвался на полуфразе. Чарли не понимал, что происходит. В зале раздались крики, кто-то засвистел, кто-то затянул песенку фальцетом, а кто-то замяукал. Лили в растерянности стояла в свете прожекторов и наконец убежала в гримерку. Директор схватил Чарли за руку, вытащил на сцену и, представив зрителям, оставил одного.
Чарли не смутился и начал петь популярную песенку «Джек Джонс». Оркестр долго не мог подстроиться под пятилетнего мальчика, однако зрителей это только забавляло, на сцену посыпались монеты. Чарли прервал свое выступление и пояснил, что сначала соберет деньги, а уж потом продолжит петь. Реплика вызвала хохот. Директор выбежал на сцену и начал ему помогать. Чарли испугался, что тот присвоит все деньги себе, и начал хватать монетки еще быстрее. Это было первое выступление Чарли Чаплина и последнее выступление Лили Харлей – у нее пропал голос.
Вскоре денег не стало хватать даже на жизнь в трущобах, и на семейном совете решено было идти в работный дом. Это, конечно, считалось зазорным, но их дружной семье предстояли испытания посерьезнее. Мать отправили в женское отделение, Сиднея – в старшее, а Чарли – в отделение для малышей. Дети уже начали привыкать к нелегкому существованию в работном доме, когда на них свалилось новое несчастье. Лили не смогла смириться с крайней нищетой и разлукой с детьми, и ее поместили в клинику для душевнобольных.
Первый приступ болезни, к счастью, оказался непродолжительным, и вскоре семейство снова было в сборе. Лили шила блузки, Сидней разносил телеграммы, потом устроился горнистом на лайнер. Чарли пытался учиться, но безуспешно. Он бросил школу и тоже начал подрабатывать.
Во второй раз Лили попала в больницу, когда Сидней был в плавании. Деньги давно закончились, и Чарли с матерью уже несколько недель сидели не только без хлеба, но и без чая. Иногда Чарли удавалось остаться на обед или ужин у знакомых матери. Лили голодала, и это отразилось на ее здоровье. Чарли не хотелось возвращаться ни в работный дом, ни в приют. Он бесцельно слонялся по Лондону и ощущал себя слепой крысой, которую загнали в угол и вот-вот должны прибить палкой. Он был на грани отчаяния, когда из плавания вернулся Сидней. Старший брат привез не только деньги, на которые сняли приличную квартиру и стали более-менее сносно жить, но и новую идею – Чарли должен стать артистом. С этого момента что бы Чарли ни делал – продавал газеты, клеил игрушки, работал в типографии или в стеклодувной мастерской, – он знал, что все это временно и рано или поздно он будет выступать на сцене.
«Пиковая масть – удача и надежда». Юный Чаплин не ограничивался лишь честолюбивыми мечтами. Он регулярно заходил во все театральные агентства и интересовался, нет ли роли для мальчика. Наконец Чарли повезло, ему предложили роль посыльного Билли в пьесе «Шерлок Холмс». Он был счастлив оттого, что теперь причастен к царству театра.
Первую роль, полученную младшим братом, Сидней читал вслух, чтобы двенадцатилетний Чарли, едва разбиравший слова по слогам, мог выучить ее наизусть. Чаплин начал гастролировать по Англии вместе с труппой Карно, в которую был принят, и в рецензиях знаменитых театральных критиков замелькало имя молодого комедийного актера Чарли Чаплина.
Каждый его выход на сцену сопровождался взрывами хохота и аплодисментами. Но, пожалуй, главным признанием смехотворческих талантов юного актера была не популярность у зрителей, а зависть коллег. В свободное от репетиций и представлений время он бродил по улицам городов и поселков, в которых останавливалась их труппа. Он скучал по матери и Сиднею, которому не мог часто писать, потому что писал он так же плохо, как и читал.
«Червовая девятка – любовное объяснение». К девятнадцати годам Чарли стал достаточно популярным актером. Но несмотря на славу и внимание поклонников он чувствовал себя очень одиноко. Вместе с тем, его тяготило общество других людей – самое подходящее состояние, чтобы влюбиться. И он влюбился.
Хетти Келли танцевала в ансамбле «Янки Дуддлс Герлс». Они случайно встретились за кулисами во время выступления. Чарли пригласил Хетти на свидание. Поджидая ее в условленном месте, он приподнимал шляпу перед всеми проходящими мимо девушками, боясь, что не узнает свою избранницу без грима. Стоило появиться дурнушке, как Чарли впадал в отчаяние. Однако, как оказалось, миловидность Хетти не была плодом усилий гримера. Увидев ее, Чаплин потерял дар речи и застыл в нерешительности, постукивая черной тростью и не зная, что делать дальше. Ему хотелось сразить Хетти своей солидностью и особым шиком. Взяв черный кэб, они поехали в дорогой ресторан. Обед стал тяжким испытанием для Чарли: Хетти сохраняла полнейшую невозмутимость, а он не знал, какой вилкой что есть. Он пытался искрометно шутить – Хетти вежливо улыбалась. Чарли проводил ее домой, и они договорились о новой встрече.
Конечно, Хетти льстило его внимание, но она и виду не подавала. А Чарли хотелось всего сразу – на пятом свидании он в лучших драматических традициях бросил к ее ногам свою судьбу и предложил выйти за него замуж. «Но мне же только пятнадцать!» Эта фраза подействовала на него, как холодный душ. «Другими словами, вы меня не любите», – проговорил Чарли. «Не знаю», – последовал ответ. Чарли жил в мире отношений, придуманных драматургами, где все точки над «i» расставлялись к концу пьесы, то есть через пару часов после ее начала. Он все пытался разгадать, что же кроется за этим «не знаю», и предположил самое худшее. «Если не знаете, значит, не любите. Нам надо расстаться». Хетти нахмурилась: «Прощайте. Мне очень жаль».
Много дней после разрыва Чаплин провел у дома Хетти, наблюдая за ней, спешащей на репетиции или в школу, издалека. Спустя несколько лет, когда Чаплин уже жил в Америке, был богат и знаменит, он так и не решился позвонить в дверь дома на Пятой авеню, где у сестры в Нью-Йорке гостила Хетти. Он простоял весь вечер у подъезда, глядя на светящиеся окна.
«Бубновая шестерка – веселая дорога». Менее чем через год после неудачного любовного объяснения труппа Карно отправилась в Париж. Франция интересовала Чаплина давно – по семейной легенде, родоначальником английской ветви Чаплинов был французский генерал.
Париж оказался таким, каким Чарли и ожидал его увидеть: манящие огни в окнах кафе и ресторанов, где в основном и протекает парижская жизнь. Театр поразил позолотой, плюшем и зеркалами, а дамы полусвета – своей грациозностью и шармом. Правда, узнав о стоимости времяпрепровождения в обществе камелий, Чаплин сбежал прямо с рандеву.
Труппе Карно предстояла поездка в Америку. Чарли пребывал в нетерпении: он прекрасно понимал, что на английских подмостках он уже достиг всего, о чем только мог мечтать. Если бы ему вдруг изменила удача, он мог идти только в лакеи. Америка же открывала перед ним новые горизонты.
Деловая суета Нью-Йорка после праздного сибаритства Парижа казалась неуютной. Но над Гудзоном витал захватывающий дух риск, это было самое подходящее место для реализации грандиозных замыслов. Небоскребы, сияние огней рекламы вселяли новые надежды, наполняли Чарли предчувствием необыкновенных приключений. «Здесь! – сказал он себе. – Мое место здесь!» Но выступления в Соединенных Штатах не отличались стабильностью – американцы не понимали английского юмора. Впрочем, местная пресса особо отмечала игру молодого актера Чаплина.
Гастроли заканчивались, английские актеры должны были утром сесть на пароход и покинуть Сан-Франциско – последний пункт своего турне. А Чарли сидел напротив толстой женщины и продолжал слушать. «Вы уедете из Штатов, но скоро вернетесь и займетесь новым делом, не тем, чем сейчас. Вас ждет большой успех, блестящая карьера». Она еще раз внимательно посмотрела на его ладонь: «Вы наживете огромное богатство – такая рука умеет делать деньги».
«Трефовый валет – удача в предприятии». В Англии Чаплин пробыл недолго: Карно вновь подписал контракт с американцами. На этот раз Нью-Йорк показался более приветливым, да и в остальных городах труппу встречали лучше, чем во время первых гастролей. Чарли решил остаться в Америке и начал откладывать деньги на покупку свиноводческой фермы. Но его планам не суждено было сбыться. Чарли получил телеграмму из Нью-Йорка: «Есть ли в вашей труппе актер по фамилии Чаффин или что-то в этом роде точка Если есть пусть свяжется с фирмой Кессел и Баумен 24 Лонгэйкр-билдинг Бродвей».
Кессел и Баумен – американские кинопродюсеры – действовали по поручению Мака Сеннета. Еще во время первых гастролей труппы Карно Сеннет случайно попал на спектакль, где Чаплин играл пьяницу: «Вот этому парню я предложу контракт, если когда-нибудь добьюсь успеха». И вот Сеннет стал одним из основателей и совладельцев кинокомпании «Кистоун» и первым делом разыскал английского комика. Чарли согласился сниматься в грубоватых комедиях «Кистоуна» за 150 долларов в неделю, что для начинающего актера было очень неплохо.
«Фабрика грез» еще была в стадии создания. Кинозвезды не получали миллионных гонораров, фильмы снимались в течение недели и длились не более двадцати минут, а жестких сценариев не существовало – все происходившее на съемочной площадке было импровизацией в рамках заданного сюжета. Гримеров и художников по костюмам как таковых тоже не было, так что свой знаменитый образ Чарли придумал сам: мешковатые широченные штаны, огромные ботинки, очень узкая визитка, котелок, тросточка и маленькие усики щеточкой. Смешной и нелепый бродяга с грустными глазами шагнул с экрана в реальность. Как только образ был найден, Чаплин тут же стал придумывать всевозможные трюки и комедийные ситуации. Но советы «выскочки» доводили кистоуновских режиссеров до бешенства, и тогда Чарли решил снимать фильмы по собственным сценариям.
В те годы считалось большой удачей, если прокатчики заказывали студии двадцать копий фильма. На первый фильм Чаплина поступило около сорока заказов. Он был любимцем публики, и где бы ни появлялся, его везде встречали как национального героя. Агентом Чарли стал Сидней, который вместе с женой перебрался в Соединенные Штаты. Вскоре они забрали к себе и мать.
В 1915 году Чаплин стал работать в кинокомпании «Эссеней», где за год снял двенадцать фильмов – по одному в месяц. Когда нужно было подписывать новый контракт, он запросил ни много ни мало 150 тысяч долларов наличными. Выполнить условия всеобщего любимца было под силу лишь нью-йоркской компании «Мьючиэл», и Чарли поехал подписывать контракт. На протяжении всего пути из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк поезд останавливался на каждом полустанке, где во главе с мэром собирался народ. Чарли Чаплину приходилось залезать на крышу вагона, чтобы все могли получше разглядеть его, и нести в ответ на приветствия благодарственную чушь.
В 1920 году Чарли Чаплин вместе со своими друзьями – супругами Дугласом Фербенксом и Мэри Пикфорд, а также режиссером Дэвидом Гриффитом основали кинокомпанию «Юнайтед Артист». Наконец-то он избавился от диктата кинопродюсеров – собственная студия давала ему неограниченную творческую свободу. В 1928 году Чаплин получил своего первого «Оскара» за фильм «Цирк».
Гонорары росли с каждым новым фильмом, и через пять лет Чаплин был миллионером. Он с улыбкой вспоминал неловкость, которую испытывал, когда, будучи начинающим киноактером, поселился в фешенебельном отеле «Астор». Услужливость швейцара и расторопность метрдотеля казались ему чем-то неправдоподобным, у него даже не хватило мужества попросить принести в номер свежую газету – он чувствовал себя самозванцем, которого вот-вот разоблачат. Теперь символами его новой роскошной жизни стали апартаменты в дорогих гостиницах, самые лучшие сигары, автомобили последних марок.
Чарли иногда вспоминал свой визит к сан-францискской гадалке. Она предсказала ему славу и богатство, а сюжетную линию его личной жизни так и не смогла предвидеть: «Женитесь вы три раза. Первые два брака будут несчастливые, но конец жизни вы проведете в счастливом браке, и у вас будет трое детей».
«Четыре дамы – свадьба». Первые два брака действительно были для Чарли тяжелым испытанием, третий напоминал союз двух единомышленников, зато четвертый стал для него «тихой гаванью». Единственное, что объединяло всех жен Чаплина, – их нежный возраст, ни одной из них на момент свадьбы не было больше семнадцати лет.
Со своей первой женой Милред Харрис Чаплин познакомился на вилле киномагната Сэма Голдвина. После вечеринки Чарли проводил Милред, но не успел переступить порог своего дома, как услышал телефонный звонок: это была она. Девушка показалась Чаплину глупенькой, но достаточно симпатичной, чтобы завести с ней роман: ужины в ресторанах, прогулки по океанскому побережью и так далее. «И так далее» очень встревожило юную особу, а точнее – ее матушку: Милред было всего пятнадцать лет, поэтому Чарли срочно объявили об «интересном положении» его возлюбленной.
Церемония бракосочетания была до банальности правильной и деловитой: Милред и Чарли обменялись кольцами, на этом все и закончилось. Мнимая беременность не добавила теплоты в отношения супругов. Чаплин целыми днями пропадал на съемках, Милред жила своей жизнью. Через год у них родился ребенок, но он не прожил и нескольких недель, к тому же до Чаплина стали доходить слухи об изменах жены. Журналистам удалось раздуть из этого скандал, и тихого развода не получилось. Чарли предложил жене 100 тысяч долларов с условием, чтобы она никогда его больше не беспокоила. Милред согласилась.
Второй брак Чаплина был заключен по той же схеме. В момент знакомства с великим актером Лилите Мак-Мюррей было всего четырнадцать лет. Она работала в кондитерской своего отца, расположенной по соседству со студией. Лилита категорически отвергала все ухаживания Чаплина и сменила гнев на милость, только когда получила роль в фильме «Малыш». Связь Чаплина и Литы Грей (сценический псевдоним Лилиты) была бурной, вскоре выяснилось, что Лита беременна. Обжегшись на браке с Милред, Чаплин предложил девушке избавиться от ребенка. Она отказалась, к тому же у нее были влиятельные опекуны-адвокаты. Чаплину грозила тюрьма за совращение несовершеннолетней, и он согласился на брак.
Обстоятельства развода оказались еще сенсационнее, чем обстоятельства женитьбы. Все годы, прожитые вместе со знаменитым мужем, Лита вела дневник, выдержки из которого легли в основу ее заявления о разводе: у Чарли была связь с пятью голливудскими актрисами, он регулярно бывал у проституток и ставил их в пример жене, предлагал пригласить на их супружеское ложе еще одну девушку и так далее на двадцати пяти страницах. Иск Литы напечатали многие издательства, и за 25 центов любой мог узнать все «сладкие» подробности о частной жизни гения немого кино. «Произведение» Литы пользовалось у американцев не меньшим успехом, чем фильмы ее знаменитого супруга. Полуправда-полуфантазия оскорбленной невниманием женщины обошлась Чарли Чаплину в 800 тысяч долларов – 600 тысяч досталось бывшей жене, а 200 пошло на содержание их сыновей Чарли и Сиднея.
Третий брак был лишен эпатажности двух предыдущих. Молодая актриса Полетт Годар еще никого не знала в Голливуде и была так же одинока, как Чарли. Вдвоем они совершали автомобильные прогулки, а когда Чаплин купил яхту, отправились на остров Каталина. Чарли и Полетт поженились во время путешествия в Гонолулу и прожили в браке восемь лет, не давая особых поводов репортерам делать их героями своих публикаций. Развелись тоже без шума – Полетт просто собрала свои вещи и покинула дом в Беверли-Хиллз.
«Пиковая дама – злая женщина, сплетница». Чаплину приписывали множество романов с дивами немого кино. Мейбл Норманд, Эдна Первианс, Пола Негри, Мэри Дэвис, Пегги Хопкинс Джойс. Сегодня их имена знакомы только киноведам, а в начале прошлого века упоминание любого из них рядом с именем Чаплина только укрепляло его славу покорителя женских сердец. Однако самый скандальный роман он пережил уже в весьма зрелом возрасте.
Пожалуй, самая главная роль в жизни начинающей актрисы Джоан Берри была сыграна в начале ее карьеры – она стала злым гением Чарли Чаплина. Рыжеволосая девятнадцатилетняя красавица была прекрасным экземпляром для коллекции стареющего актера и режиссера. Он предложил ей роль в своем новом фильме и отправил учиться в школу драматического искусства. О неуравновешенном характере и неустойчивой психике своей новой подруги Чаплин узнал, когда посреди ночи, пьяная вдрызг, она подъезжала к его дому и начинала его будить. Эксцентричность Джоан и ее способность беременеть чуть ли не каждый месяц порядком надоели Чаплину, и он попытался откупиться. Но через полгода Джоан вновь появилась на пороге его дома, утверждая, что он – отец ее будущего ребенка. Чарли вызвал полицию. Берри посадили в тюрьму, но вскоре против самого Чаплина затеяли судебный процесс по признанию отцовства и попытались посадить в тюрьму по давно всеми забытой статье – за распространение проституции путем перемещения из штата в штат лиц с сомнительной репутацией. Видимо, дали о себе знать подпорченные отношения Чаплина с властями. Обычно к такому законодательному шантажу власти прибегали, чтобы свести счеты с политическими противниками, а Чаплина обвиняли в сочувствии коммунистам и просоветских настроениях. Кампанию травли поддержали газеты, чуть ли не ежедневно выходившие с заголовками на первых полосах: «Чарли Чаплин бросил в тюрьму мать своего ребенка!», «Похотливый советский прихвостень!»
Чарли Чаплина – гордость Америки, символ Голливуда – Америка судила с упоением. Но даже помощь ФБР не помогла отправить Чарли за решетку – экспертиза подтвердила невозможность его отцовства.
«Дама, десятка и король одной масти – взаимная любовь». Вряд ли Чаплин вынес бы этот кошмар, если бы рядом не было Уны О`Нил. Когда они познакомились, Уна – дочь известного американского драматурга Юджина О`Нила – пробовала свои силы в кино и собиралась замуж за Чарли Чаплина-младшего, сына Литы Грей.
А Чаплин-старший после разрыва с Берри искал актрису на главную роль в фильме «Призрак и действительность». Он был очарован обаятельной Уной и полюбил ее за «чувство юмора и терпимость – она всегда с уважением относилась к чужому мнению». Роман был в самом разгаре и уже назначили день свадьбы, когда на горизонте появилась Джоан Берри со своим иском о признании отцовства.
Семнадцатилетняя Уна и пятидесятитрехлетний Чарли тайно заключили брак в тихом маленьком городке в пятнадцати милях от Санта-Барбары. Чаплин тяжело переживал из-за предстоящего судебного процесса. В газетах появлялись статьи с призывом бойкотировать его фильмы, а также недвусмысленно намекалось на отсутствие у него американского гражданства. Он чувствовал ненависть целой нации, и ему казалось, что жизнь в кино для него уже закончена. В такие минуты Уна старалась отвлечь мужа от мрачных мыслей. Чарли словно жил в двух измерениях: днем в суде публично обсуждались подробности его частной жизни, а вечером его ждал уютный мирок, созданный Уной.
Вскоре Уна сказала мужу, что не хочет ни сниматься в кино, ни играть в театре. Это очень обрадовало Чарли: наконец-то у него была жена, а не актриса, которая делает карьеру. У них родилось восемь детей. Они были друзьями и сумели сохранить трогательные отношения влюбленных на протяжении всей жизни. Когда Чаплину был запрещен въезд на территорию США, Уна в знак протеста тоже отказалась от гражданства.
«Трефовая семерка и пиковый валет – дальняя дорога, неприятности». Неприятности Чаплина начались не тогда, когда он стал главным персонажем судебной хроники, а гораздо раньше. История с Берри могла бы так и остаться частным случаем, появиться на страницах таблоидов и благополучно почить в бозе. Порой Чаплин был излишне откровенен и не всегда задумывался о том, как могут быть интерпретированы в дальнейшем его слова. Этим нередко пользовались падкие до сенсаций журналисты. Как-то, дело было перед Первой мировой войной, отдыхая на юге Франции, он, увлекшись беседой с корреспондентом, нарисовал ему весьма пессимистическую картину: «Я не хочу, чтобы мне указывали, кого я должен убивать и за что я должен умереть, – и все это будто бы во имя патриотизма». На следующий день на первой полосе многих газет появились заголовки: «Чарли Чаплин – не патриот!» После другой беседы его обвинили в «сильных социалистических симпатиях».
Потом был фильм «Великий диктатор», где он высмеял Гитлера, и антифашистские митинги, на которых он говорил о необходимости открытия второго фронта. Но американцы хотели видеть в Чарли только чудаковатого комика в мешковатых брюках, котелке и с тросточкой, а его высказывания о политике воспринимались в штыки. В газетах Чаплина стали обвинять не только в социалистических настроениях, но и в неприятии и высмеивании американского образа жизни, некоторые даже требовали выслать актера из страны. На этом фоне скандал с Берри для властей США оказался подарком судьбы. Ходили слухи, что Джоан была орудием в руках ФБР или одной из фашистских организаций.
Чарли Чаплину пришел вызов из комиссии по расследованию антиамериканской деятельности. Это было последней каплей. Чаплины решили на некоторое время уехать в Европу. На следующий день после их отплытия в Лондон министерство юстиции США аннулировало обратную визу Чаплина. На борт корабля поступила радиограмма, в которой говорилось, что въезд в Соединенные Штаты для Чарли Чаплина закрыт и чтобы получить разрешение на него, он должен дать ответ Комиссии департамента иммиграции по ряду обвинений политического порядка, а также обвинений в моральной распущенности.
Зато Европа приняла Чаплина как триумфатора. Его приглашали в разные страны, с ним искали встречи сильные мира сего. Чаплины выбрали тихую Швейцарию, поселившись в особняке на берегу Женевского озера, недалеко от местечка Корсье-сюр-Веве.
В Америку Чаплин приехал лишь в 1972 году, на несколько дней, чтобы получить «Оскара» за выдающийся вклад в киноискусство.
Чарли Чаплин умер в 1977 году, в рождественскую ночь. Ему шел восемьдесят девятый год. Последние двадцать лет его жизни были самыми счастливыми несмотря на то, что не были связаны с большим кино. Рядом была Уна и дети.
Вместо эпилога. Молодого человека забавляли намеки и недомолвки гадалки: свадьбы, сплетни, дальняя дорога, богатство – традиционный набор. Заметив его ироничную улыбку, она внимательно посмотрела на него и сказала: «Вы умрете от воспаления легких восьмидесяти двух лет от роду. С вас доллар. Может, у вас есть какие-нибудь вопросы ко мне?» «Нет, – рассмеялся молодой человек, – лучше уж я не стану ничего уточнять. С меня достаточно и того, что вы сказали». «Дай Бог, если хоть что-то сбудется», – подумал он, протянул женщине доллар и направился в гостиницу паковать чемоданы. Утром ему предстояло вернуться в Лондон.
Чарльз Чаплин (Charles Chaplin) - американский и английский киноактёр, сценарист, композитор, кинорежиссёр, продюсер
Биография • Статьи • Интересные факты • Отношения с женщинами • Фильмография • Новости